<= Комната Дафны.

Вряд ли искреннее недоумение Дафны могло показаться странным. И правда, она действительно не понимала, как и почему эта женщина попала в особняк группировки и осталась при этом невредимой: ДюМорье знала, что Артур сделал все, чтобы кроме членов команды никто не смог проникнуть в дом, даже знакомые и друзья. А те, кто проникали...Увы, сразу отправлялись гонять чаи с Адом в небезызвестном Тартаре. Так что, скорее всего, эта женщина обладала огромной силой... А ещё странное поведение Ирвинга... Целительница никогда не видела, что бы Хранитель Эриды так разговаривал с людьми, тем более, ему не знакомыми. Да, да, где-то на подсознания девушка видела Стоуна как этакого рыцаря на неком Росинанте, старом добром коне. А рыцарям, как всем известно, не пристало говорить с людьми на таком тоне, как говорил сейчас Ирвинг. Другими словами, всю дорогу Дафна непонимающе молчала, сидя на заднем сиденье машины и с интересом вглядываясь в окно, любуясь красочными пейзажами. Впрочем, скоро яркие картинки прекратили сменять одну другую и старенький автомобиль, негодующе скрипя составляющими своего карбюратора, неохотно остановился. Ирвинг предпочел задержаться на пару минут в машине, видимо, нужно было расплатиться с водителем. Обе девушки же поторопились выйти из салона, чтобы оказаться в очаровательном зеленом саду, наполненным ароматом роз и георгинов. Топая по вымощенной белой плиткой дорожке, Дафна то и дело останавливалась, чтобы с неподдельным интересом потыкать пальцем в очередной красивый цветок, будь то гордая красная роза, озорная садовая ромашка или нежная белая лилия. Цветы Дафна всегда любила. Особенно тогда, когда их ароматом наполнялись улица или комната. Наверное, именно по этой причине ДюМорье следит за тем, чтобы в каждой комнате особняка группировки "Огонь" стоял красивый аккуратный букет с изящными ароматными цветами.
Вскоре нерасторопную Дафну нагнал Ирвинг и легко подтолкнул её к небольшому белому зданию, куда идти врачевательнице идти не хотелось совсем. Ещё бы. Девушка и так просиживает в своих розовых четырех стенах полжизни, почти никуда не выбираясь, потому что Кестлер боится, что Дафна где-нибудь споткнется и пробороздит носом асфальт. И сейчас её снова заставляют уходить от природы, от свежего воздуха и цветов, которые она так любит. Уходить куда-то снова в четыре плотных стены.
- Ну, что,излагай ситуацию. - Громко воскликнула женщина, когда все трое уже были в небольшой комнате, напоминающую номер отеля. Помещение было не так уж и плохо, однако, грандиозному особняку оно все-таки уступало. Раза так в три-четыре. - Ты же у нас супермен! - Продолжила женщина все так же звонко. Для Дафны эти слова были как кровь для гемофоба. Другими словами, девушка запаниковала, она поняла, что что-то случилось.
- Даф, я объясню тебе всё немного позже. Подожди немного, хорошо? - Послышался голос Ирвинга, который, видимо, понял, что целительница начала паниковать. Покачав головой в знак согласия, она неуверенно села на край кровати, не замечая принесенных для неё же цветов. - Так значит Эдгар Райс Берроуз? Мальчишка, родителей, которого убил Артур? Мило.  - Стоун чуть помолчал и после продолжил. - Так что ему может быть нужно от Дафны? Извращенная месть Артуру? - И если до этих слов паника была на уровне один из десяти, то сейчас она перескочила на метку, где-то так, на сто из тех же десяти баллов. Про Райса и Дафну не знал никто. Хранитель Аида поклялся, что об этом ровным счетом никто не узнает, а если и узнает, то не зря же он Хранитель Аида. И девушка не могла проболтаться никому, она же не настолько глупа, черт возьми. Но откуда тогда совершенно посторонним людям, которые не имеют никакого отношения к миру Райса и Дафны, стало известно о том, что они хотя бы просто знакомы? Так или иначе, но Дафна только виновато опустила глаза и тяжело выдохнула, решив, что пока лучше молчать.

Стоун мог гордиться собой, ведь все техники он освоил быстрее остальных и из всех знакомых, это было подвластно только Артуру, но в сравнение, к сожалению, они не идут. Но была и не очень приятная сторона этой способности, если начал - не так просто закончить. Более того, иногда ему казалось, что это уже личная черта его характера. Вот и сейчас, он изредка прислушивался к мыслям Изольды, смятению Дафны и старательно это игнорировал, решив, что пока другого варианта нет. Не попросить же их не думать? Благо, что за много лет он научился просто не обращать на это внимание.
Мужчина скинул с себя кожанную куртку, оставаясь в черной футболке, на фоне которой ярко выделялись ремни оперативной кобуры, соответственно и сам пистолет, пододвинул ближе к себе пепельницу и закурил, чуть задумавшись.
- Конфетку, говоришь? - Ирвинг затянулся и посмотрел на Изольду, покачав головой. - Тогда у меня остается два варианта: Или этот Берроуз глуповат, потому что зная Артура Кестлера, можно сделать вывод, что он беспощаден. И если кто-то встанет на его пути, он неменуемо ляжет там же. Соответственно, этот хранитель уже в проигрыше.
Усмехнувшись, мужчина стряхнул пепел и задумчиво посмотрел на сигарету. Он никогда не питал особой симпатии к главе группировки, но всегда уважительно к нему относился, потому что Артур был умным и сильным хранителем. Он никогда не рисковал бессмысленно и в дела не стоящие его внимания - никогда не лез. К тому же, у всех членов его группировки ни разу не было возможности увидеть его промах.
- Или он не настолько глуп, сколько амбициозен и таким образом, пытается заманить Кестлера к себе. Но тогда смысл пытаться убить Даф, если она всего лишь приманка?
А ты сама, милая,не замечала ничего странного? Может тебе угрожали или еще что? - спросила Изольда, поворачиваясь к Дафне.
Ирвинг невольно усмехнулся, наблюдая за ней и еле удержался, чтобы в очередной раз не отшутиться, снова затянувшись. Почему-то Извитская всегда вызывала его улыбку, то ли своим талантом никогда-не-держать-язык-за-зубами, то ли своим пылким нравом, то ли ещё чем-то. В любом случае, достаточно любопытный человек. Интересный.

- А теперь расскажи нормально. - Особо не церемонясь, цыганка резко вскочила со своего места, куда впоследствии не слишком вежливо была усажена Дафна. Целительница плохо понимала, что хотела услышать от неё Изольда, но что-то говорить было нужно. И девушка говорила. Так тихо и неуверенно, что, возможно, её даже не было слышно:
- Началось все с того, что он поступил ко мне в больницу с травмой плеча. Я ему его подлечила не без помощи Асклепия, он ушел. А потом к нам поступила девочка, которая попала в аварию. Её привезли ко мне и попросили сделать то, что я всегда делала, то есть чудо. А он все видел и захотел заполучить мою силу себе. - Девушка немного помедлила, исподлобья виновато глядя цыганке в глаза. - Я отказалась, так как не могу предать мистера Кестлера и дело тут даже не в клятве. Он же спас меня! А Райс просто так уходить не собирался... - Врачевательница вновь остановилась, понимая, что сейчас её рассказ смахивает больше не на любовную сказку, о которой она пела молодым людям изначально, а на обыкновенный вполне себе бытовой случай из разряда "или я или он". - И не ушел. Но он и не принуждал меня вступать к нему в группировку, не принуждал бросать мистера Кестлера. Он не ставил меня перед выбором! Он просто был тогда со мной... Поэтому я уверена, что он не причинит мне вреда... - Тяжко выдохнув, Дафна дала понять окружающим, что закончила.
- Даф, ты хоть представляешь, какая это задница? - Не слишком-то ободряюще. - Эдгар считает злейшим врагом Артура Кестлера, но при этом, как ты утверждаешь, любит тебя. И ты любишь его. А Артур читает мысли, логичным будет подумать, что он уже знает об этом. И ни чем хорошим это не светит. - Хранитель Эриды приподнялся со своего место и сел на подлокотник кресла, утешающие обнимая девушка за плечи.
- Если бы меня Хотел убить Артур, он бы сделал это сам, без посторонней помощи и суеты... - Тихо пробормотала ДюМорье себе под нос. - А Райс бы этого никогда не сделал. Значит, это не они..

С каждой новой подробностью, Ирвинг медленно выходил из себя, и держался уже на резервах, собирая с вагона остатки терпения и самообладания. Тем временем, Даф продолжала говорить, а Изольда воспламеняться, теребить подол платья, всячески издеваясь над ни в чем не повинной тканью. В конечном итоге, оторваная ткань полетела на пол. Он уже не отвечал на её язвительные, отчасти жесткие реплики, более того, даже не вникал в их смысл. Ясно было одно, вся эта глупая история принимала всё более нелепые обороты.
Прокручивая в памяти видение, которое уже изрядно выветрилось, Стоун искал хоть какую-то зацепку. Можно было предположить, что рассерженный влюбленный хранитель Аида целится не в Дафну, а в Ирвинга, который находится рядом, направляемый левыми побуждениями, а Изольда заслоняет его. Но если это действительно так, то Ирвинг тем более не позволит женщине умереть сегодня. Защищая его. Во-первых, это как-то унизительно, прикрываться прекрасным полом. Во-вторых, если так должно быть - так и будет. А если будет возможность, он обязательно выкарабкается.
Значит секс, да? Из-за секса я умру? Как тебе такой расклад гадальных карт, а, Стоун? - женщина говорила грубо и резко, после пихнув его в плечо. - Да пошли вы оба...лесом!
Хранитель съреагировал быстро, поднявшись и дернув рукой, сшибая вазу с цветами на пол. Звук бьющегося стекла, сопровождаемый криком мужчины:
- Вашу мать! Сегодня никто не умрет, ясно?! - раздраженно дернув плечом, Стоун смахнул кровь с руки и повернувшись к Дафне спиной, прошелся по волосам не поврежденной рукой, замечая, что вагон терпения снова постепенно наполняется.
Потерев переносицу, мужчина потянулся за сигаретами и зажав одну зубами, закурил, садясь на диван. Понадобилось несколько минут, чтобы успокоиться и начать трезво мыслить. Для начала, близился сам праздник, площадь, где и должно пройти сие мероприятие со всеми последствиями. Они могли, конечно, туда не пойти, но так же логичным будет подумать, что рассерженный Райс решит найти свою возлюбленную, плюнув на все тайны и секреты. То есть так будет только хуже. В любом случае, нужно было спрашивать подробнее у Изольды, которая сейчас к беседам совершенно не располагала.
Ирвинг редко выходил из себя, ещё реже позволял себе показывать это окружающим людям, потому что это тоже слабость. А слабость ни к чему хорошему не приводит, но и человека без них не существует, потому ничего не остается, кроме как научиться прятать свои уязвимые места.

- Даф, мы несколько часов назад убедились в том, что противостоять божьей воле мы не имеем права. - Он говорил тихо, как можно спокойнее, словно пытаясь извиниться перед Дафной. Его голос убаюкивал, особенно сейчас, когда девушку буквально полчаса назад невежливо разбудили, не дав толком отдохнуть от утренних приключений.
- Но ведь не Боги нам рисуют наше будущее. Мы сам его себе создаем. И мы всегда в силах его изменить. - Так же тихо, словно громче и не нужно.
- Я не пущу тебя туда одну, потому что именно в тебя он будет целиться. - Хранитель Эриды провел рукой по спине девушке, вновь пытаясь успокоить. Но было уже слишком поздно: давление со всех сторон усилилось и комната начала сдвигать свои стены все сильнее и сильнее, загоняя целительницу в очередную ловушку.
- Да как Вы не понимаете! - Дафна резко вскочила с места, отходя от молодого человека на несколько шагов назад. - Он не тронет меня! Никогда, слышите, он не тронет меня! - Сорваться на крик, сорваться на слезы от такого недоверия со стороны самого близкого человека. Было так обидно, словно шею резанули острием ножа, а затем, с едкой ухмылкой начали сыпать соль на и без того кровоточащую рану. - Что мне сделать, что бы Вы мне поверили?.. - Начать успокаиваться, виновато глядя на Ирвинга, осторожно отходя к мягкому дивану, который сейчас был так необходим врачевательнице. Нужно было отойти, нужно было отдохнуть, нужно было уснуть хотя бы на несколько дюжин минут. Нужно было сделать хотя бы что-то, чтобы не дать себе поверить в то, что Хранитель Аида действительно может причинить ей боль.
- Присядь пока, отдохни. И ни о чем не думай. Всё будет хорошо. - Ирвинг двинулся в сторону комнаты, в которой находилась Изольда. Дафна покорно кивнула и, тяжело выдохнув, прикрыла глаза.

Прикрыть глаза, казалось бы, на пару минут, тихо вдохнуть-выдохнуть, попытаться забыть все, что было пару минут назад, расслабиться. Лечь головой на подушку, устало прикрыться покрывалом и дать себе время на отдых. Неужели у неё судьба такая - все время находиться между двух огней?..

Отредактировано Daphne du Maurier (2010-07-11 16:23:41)

Ирвинг умел слушать, внимательно, с вежливой улыбкой и пониманием в глазах, умел давать людям то, в чем они нуждались. Близким людям, таким, как Дафна. И не очень близким, просто прибегая к простым радостям, как мороженое или поход по атракционам, а может и выпивка в баре за его счет. Смотря что считать помощью и смотря кому помогать. Но, к сожалению, не слушать у него не получалось. Побочный эффект. Потому слова молодой хранительницы его задели, то ли, из-за необоснованного недоверия, которое можно обозначить любовью к другому человеку, то ли, из-за чего-то ещё. В любом случае, не подав виду, он направился в другую комнату.
Он не держал на неё зла, ни капли, даже тени обиды не было. Он вообще не умел обижаться, а на этого человека, подобного ребенку, тем более. С другой стороны, он мог её понять. В теории. И очень радовался тому, что контакт с Эридой и мыслями окружающих как-то сам собой разорвался. Вряд ли бы он вынес подобный поток ненужной информации, которая заселяла головы этих двух женщин. Вот и угораздило же вляпаться в такую заварушку. Не жилось ему спокойно.
Вести себя осторожно, чтобы не сделать чего-то лишнего и неуместного в данной ситуации. Говорить на тон тише, чтобы не разрушать эту тяжелую тишину в комнате, хотя возможно стоило разрушать её и повышать голос, показывая, что Изольда всё ещё жива. И будет жить. Почему-то в этом Иривинг уже уверился. Ждать ответа, и получить вместо него немного другую реакцию, что заставило беспокоиться ещё больше. Обвив шею хранителя руками, девушка посмотрела на него, кусая губу и борясь со слезами, что стояли в глазах. Едва ощутимо скользнуть ладонью по спине, обнимая в ответ.
Погладь меня, что смотришь? Проведи рукой вдоль позвоночника, Меня это успокаивает. Что?! Иначе я больше ничего не увижу...долго. - сказала Изольда, поворачиваясь к нему спиной. Невольно чуть улыбнувшись, мужчина вздохнул и скользнул пальцами по её спине, вдоль позвоночника, прослеживая цепь. Поглаживать, прикрыв глаза и прислушиваться к самому себе, отмечать, что и его это занятие тоже успокаивает. Жаль, что в обычное время этого делать не получится. Довольно комично будет, если он наведается к кому-нибудь и будет просить разрешения поводить рукой по позвоночнику, аргументируя тем, что его это успокаивает. Чушь. Но сейчас вагон терпения и спокойствия наполнился до предела, что не могло не порадовать. Почему-то не совладать с собой ему казалось очень унизительным, и совершенно не утешала мысль о том, что все люди имеют право на слабость. На то они и люди.

Изольда расслабилась, прикрывая глаза, а далее, видимо, следовало видение. Ирвинг наблюдал, так же медленно поглаживая её по спине, поястнице, уже не ограничиваясь линией позвоночника. То едва ощутимо пробегаясь пальцами, то почти с силой, но неизменно аккуратно, проводя ладонью по поястнице.
- Я понимаю, потому мы сделаем всё возможное, чтобы сегодня никто не умер. - сказал Ирвинг с уверенностью, дослушав гадалку и добавил про себя. " - По крайней мере, из тех, кто находится в этом номере.."
Он не боялся своей смерти, и если ему предстояло сегодня умереть, он не особо расстроится и не будет пытаться убегать от неё. Тем более, что смерть всяко быстрее бегает. И смерть не убьешь, а значит нажитые навыки и техники тут не помогут. А если будет шанс остаться в живых - он выкарабкается.
Вообще, он верил, что человек появляется на земле и в жизнях других людей, чтобы что-то сделать. Понести какую-то роль, а за ненадобностью, в свое время, он так же закономерно исчезает. На этом его роль заканчивается. Потому он в нужный момент уходил, сначала из дома, вопреки утверждениям родителей, потом из общежития, и так поэтапно от многих знакомых и близких людей. Со временем, это стало принципом. А человеком Ирвинг Стоун был до жути принципиальным. 
У нас есть часов пять, и чем ты думаешь мы себя займем? - проговорила Извитская, наигранно подмигнув хранителю. Попытка показать, что ей стало легче и слез на её щеках больше не будет?
Окинуть девушку взглядом и поддаться минутному порыву, притягиваясь и касаясь губами её губ, увлекая в поцелуй. Нежно, но тем не менее, требовательно. Не позволяя себе лишних движений руками, даже сейчас расчетливо держа некую дистанцию. Медленно отстраниться, как ни в чем не бывало, расстегнуть ремни кобуры и аккуратно опустив на пол, отпустить и снова повернуться к Изольде.
- Есть предложения? - почти будничным тоном, чуть откинувшись назад, заводя руки за спину и опираясь на них, спросил хранитель.
Сейчас он не мог объяснить своих действий, странно даже как-то. На фоне всей этой глупой ситуации, его мысли быстро устремились в ненужную сторону. А старая привычка делать то, чего хочется и сейчас сработала. И Ирвинг справедливо полагал, что получит затрещину от пылкой цыганки. " - Как раз в её стиле.."

Он посмотрел на женщину, не понимая о чем речь, но по какой-то неизвестной себе причине - промолчал. Описать свои противоречивые в данный момент чувства он не мог, ровно, как и мысли привести в порядок, понимая, что не время и не место думать о подобном. Прибегать к подобным действиям, хотеть этого, черт возьми.
Черт, - вырвалось у Изольды, а Ирвинг вышел из состояния задумчивости, посмотрев на неё. Та же, как раз вовремя, оказалась совсем близко. Словно чувствуя, что самообладания, когда нужно, у Стоуна не так уж и много. Шумно выдохнув, мужчина потянул её ближе к себе, прикрывая глаза. Увлекая в глубокий поцелуй, лаская своими губами её губы, изредка чуть прикусывая, "переплетаясь" языками, всё крепче прижимая к себе. Отбрасывая всякие попытки обосновать эту ситуацию, сделать хоть что-то, дабы прекратить сие безумие. Не хочется же прекращать? Тогда к чему все эти мысли, которые сейчас ровным счетом ничего не стоят?
Поднять руки вверх, позволяя стянуть футболку и откинуть ненужную деталь в сторону, снова крепко прижимая женское тело к своему. Пытаться перевести прерывистое, наполненное тщетно сдерживаемой страстью, дыхание. Прислушиваться к ней, припадая губами к плечу, спустив лямку платья пальцами, а после и вовсе скользнуть руками по спине, расстегивая молнию и спуская его с плечь.
Распущенные черные волосы задевают его лицо, щекоча обнаженные плечи. Обычно спокойные глаза сейчас ласково блестят, и Ирвинг чуть улыбается. Впервые искренне, за сегодня.
- Тшш.. - тихо, в губы, смотря в глаза цыганки. Рукой медленно скользнуть в её волосы, заводя их за спину, чуть задумчиво прикусывая губу. Теперь смысл сказанных ею слов медленно доходил до его сознания. И чувство какое-то странное, не каждый день твоя партнерша знает наверняка, что будет далее.
- Не дешевой.. - мягко коснуться губ, не целуя, и чуть податься вперед, укладывая девушку на спину. - Как минимум.. живой..
Он хотел её, ближе, крепче.. В глазах уже явно отражалось желание, возбуждение волнами прокатывалось по позвоночнику. Припасть губами к шее, изредка прикусывая кожу, медленно спускаясь ниже. Ласкать руками женское, желанное тело и тихо переводить дыхание, уже всяко не думая о прочих неурядицах.
Пожалуй сейчас, существовала только комната и их двое. Остальное не в счет.

Что-то бессвязно шептать от удовольствия в ответ на её нежные фразы, крепче прижиматься, чувствуя женское тело своим и всё же желать большего. Целовать раскрасневшиеся губы, чуть прикусывая, спускаться ниже по шее, ведя мокрую дорожку языком. Оставлять красноватые засосы, некоторые из которых обещали прочно обосноваться на шее ещё дня два точно. Рукой скользить по бедру, крепче прижимая к своему, чуть сжимая сильными пальцами, другой упираясь в кровать. Отвечать на поцелуи и медленно задавать темп движений, почти расстворяясь в ней. Изредка дразня отстраняться, отмечая, что она именно этого хочет и после неспеша притягиваться, поддаваясь и с неменьшим интизиазмом отвечать на ласки, ласкать самому. Слушать чужое прерывистое дыхание, двигаясь ему в такт. Вести себя крайне нагло, совершенно не стесняясь ласкать везде, говорить всякие романтичные глупости, не следя за языком, чего в жизни он никогда бы себе не позволил. Пожалуй, только в таких ситуациях он переставал думать и анализировать ситуацию, просчитывать свои и чужие шаги наперед, всецело отдаваясь желанию. Двигаться чуть быстрее, резче, жмурясь от удовольствия и все крепче припадая к женскому телу, выгибаться в спине, чувствуя прикосновение ногтей. Сжать ткань наволочки пальцами одной руки и скользнуть по бедру другой, глухо простонать, даже громче, чем пожалуй следовало бы и обессиленно опуститься на женщину, удерживая вес на руках. Тихо выдохнуть что-то на ушко и уткнуться носом в шею, переводя дыхание.
Ирвинг не знал сколько прошло времени, впрочем узнавать совсем не хотелось, так же как отправляться на площадь. Да что там.. и об этом думать не хотелось. Мир снова рассширился до невероятных, не забывая давить всей своей тяжестью. Переведя дыхание, мужчина чуть приподнялся и бросил взгляд на дверь в комнату, прислушиваясь. Входить в контакт с Эридой сейчас совсем не хотелось, но было необходимо. Минуя мысли Изольды, он прислушался в Дафне и с удовольствием отметил, что та спит сном младенца. Как ни странно, во сне люди тоже думают, а проникнуть в их разум во сне намного легче. Просто подсмотреть, а вот воздействовать куда тяжелее, не говоря уже о перестройке цепочки воспоминаний и прочего. Не задумываясь, мужчина разорвал контакт и посмотрел на цыганку, с которой он минуту назад был невероятно близок. Всё ещё с неприкрытой, необъясняемой нежностью, а слова по прежнему казались лишними. А может ему пока нечего было сказать.

Конечно, в его жизни были случайные связи, но обычно они не заканчивались таким обилием нежности к партнерше. Более того, минут пять в кровати с чужим человеком, после медленно одеться, избегая возможности встретиться взглядами, обещание позвонить, и на выход. Всё, как в кино, да. Но сюжеты фильмов то тоже откуда-то берут? В любом случае, сейчас всё получалось несколько иначе. Целый гербарий противоречивых чувств. Даже чувство вины присутствовало, вот только причины онного Стоун ещё не опредилил. То ли, потому что Дафну оставил одну в растрепанных чувствах, то ли, потому что впутал во всю эту историю Изольду.
Не нужно быть телепатом, чтобы чувствовать настроение цыганки. Он по какой-то причине был уверен в том, что мысли поселились в её голове не шибко позитивные, но проверять свои догадки не спешил. Её можно было понять, переживать снова и снова свою смерть в видениях, зная, что это вот-вот станет явью доставляет мало удовольствия.
Повернувшись на спину, Ирвинг посмотрел на неё и чуть улыбнувшись в ответ, кивнул. " - Пружина так пружина." - мелькнула бестолковая мысль и чуть качнув головой, мужчина прошелся пальцами по спине хранительницы, крепче обнимая. Прослеживая линию позвоночника, спускаясь на поястницу и снова вверх по бокам, прикрыв глаза. Не думать не получалось, оставалось стараться думать о чем-то постороннем. О том, что Кэтрин наверняка уже дома, о том, что его этой ночью чуть не женили на богатенькой дурнушке и спас его Артур, которому понадобилась его помощь. Вряд ли Иривинг когда-то ещё был так ему благодарен. А потом мысли медленно, но верно снова потекли в сторону всей этой заварушки на площади.
Сжав ладонь Изольды, медленно сплетаясь пальцами, приоткрыть глаза и бросить взгляд на часы. Время ещё было, но уже не так много. И снова противоречие, он этому и рад был, и не рад одновременно.
Ирвинг, я… - перевести взгляд на хранительницу, и чуть кивнуть в ответ. " - Зря ты не сказала то, что хотела.. может тогда бы и разобрались в своих мыслях.."
- Ммм тут вряд ли, но в той комнате стоит позитивный агрегат идиотически-оранжевого цвета. - он сел и взъерошил свои волосы. - Можно позвонить мадам Жерве и заказать что-то. Хочешь?
Почему-то мысль о "той комнате" ему не приглянулась, покидать неудобную пружинистую кровать не хотелось, не говоря уже о том, что скоро нужно было явиться на площадь. А предварительно ещё обдумать примерный план действий.
- Твою ж мать.. - едва слышно выругавшись, озвучив свои мысли, Ирвинг потянулся за джинсами, в кармане которых покоилась пачка сигарет.

Выругаться лишь для того, чтобы отогнать от себя ненужные мысли. Как бы доказать, что я всё ещё здесь и пока никуда не собираюсь, к чему тогда судорожно соображать что будет там, если я тут? Запутаться и плюнув на это неблагодарное дело, достать сигареты и закурить. Когда-то давно он читал, что по таким простым привычкам очень легко читать состояние человека. А сейчас он ловил себя на мысли, что затягивается глубоко, а то и по два-три раза подряд, не отнимая сигарету от губ. С улыбкой, не наигранной, но слабоватой. Они оба знали, что мечутся сейчас, но оба предпочли надеть маски и вести себя так, как будто ничего не происходит.
Едва ощутимо ответив на поцелуй, Ирвинг посмотрел на Изольду и прошелся пальцами по щеке, снова неспеша затягиваясь. Он не знал о чем она думает, хотя узнать не составило бы труда, вот только не хотелось. С одной стороны, и она пересиливала ту вторую, которая всё же настаивала подслушать чуть больше, чем говорят вслух. Слушать внимательно, наблюдая за сметениями, воспринимать слова не глупостью, а должным. Почему-то. Как будто зная, что это лишь предисловия.
- Спит. - коротко ответив, мужчина затянулся и потянувшись, затушил сигарету с старенькой пепельнице на конечном столике. Ответ не особо был нужен, он лишь дополнял данное предисловие.
" - Ну.." - мысленно почти требовать продолжения, так, как будто слова кординально изменят течение времени и обстоятельств. А потом услышать то, что так ожидалось, не следя за эмоциями, за тем, как рука на её бедре сжала простынь. И ответить так же не прослуживая нить своих мыслей, быстро, чтобы и не успеть этого сделать.
- Ты будешь физически ощущать мою живость, потому что я никуда не собираюсь. И тебя вряд ли куда-то пущу. - как-то, даже для себя, неожиданно спокойно. - Я уже сказал, что сегодня никто не умрет. Из присутствующих точно.
Если он считал, что озвученные вслух мысли Изольды как-то помогут разобраться в своих, то сейчас он должен был засчитать себе промах. Стало только тяжелее. Он не знал говорит она это под действием эмоциональной встряски, или же искренне. А может то, что чувствует сейчас, но не обязательно будет чувствовать завтра. Человеческие эмоции и мысли так же не постоянны, как время, которое утекает сейчас сквозь пальцы. Это он знал не по наслышке, потому что помимо своих мыслей он слышал ещё тысячи.
- И я тоже люблю.. - уже более осмысленно произнес Ирвинг, встречаясь взглядом с Изольдой. - Сейчас.
Ответить в тон, с присущей улыбкой, которая уже давным давно, ещё в первую встречу, зарекомендовала себя визитной карточкой этого человека.
Он говорил честно, то что было сейчас в мыслях и что хотелось сейчас ответить, что сейчас чувствовалось, а в остальном они разберутся позже. Как только на площади всё это рассосется, как только отпадет всякая надобность нервничать по поводу торжества Аида.
Сев на кровати, притянуть девушку ближе к себе и поцеловать в губы. Руками медленно по спине, крепче привлекая к себе и плавно отстраняясь, заглянуть в глаза..