-А ну, поднял свою жирную задницу с дивана и пулей полетел в универ, ленивый ублюдок! – Анна была крайне вежлива в диалогах с Хранителем Ареса. Впрочем, как всегда. Наверное, именно поэтому, свои слова девушка сопроводила радиоактивными пинками, изящными матами и волшебными подзатыльниками, которые так любил Беннингтон.
-Что ж ты на меня так орешь-то, старушка дряхлая моя? >_< - Хранитель неохотно поморщился, поднимая свою тушку с дивана. Эх, зря он упомянул о возрасте Анны. Правда, дошло это до него только тогда, когда Чес уже сидел в своем автомобиле с изрядно подбитой мордой. Доехав до университета, Честер неохотно высунул свою морду из окна и тут же засунул её обратно. Нет, туда он точно сегодня не пойдет. Но куда податься?... Немного пораскинув мозгами на эту тему, юноша выбрал небольшую кафешку, что была неподалеку от университета. Отъехав километра два от адского учебного заведения, Чес захлопнул дверь машины и направился к кафетерию.
Бар напоминал подобие дешевого вестерна. Поэтому, когда Беннингтон двумя руками открыл двери помещения, по сценарию, на него с презрением уставились все посетители; где-то позади парня одиноко пронеслось перекати поле, и черт знает откуда заиграла торжественная музыка, мол, вот он, пришел ковбой, который спасет этого мелкий городишко от людей, которые хотят построить здесь железную дорогу! В общем, Честер словил себя на мысли, что пора бы заканчивать смотреть всякую телевизионную хрень на ночь.
-Что будете заказывать? – К Беннингтону подскочила смазливая официантка. Внешне она была вполне хороша: стройная фигурка, миловидной личико, выразительные серые глаза и белокурые волосы невообразимой длины. Девушке, по-видимому, с первого взгляда понравился её новый клиент, поэтому она, ожидая заказа, наклонилась так низко к парню, что её сиськи ложились ему буквально на нос.
-Эээ… - Честер сглотнул. Ну, не часто же перед твоим носом болтаются такие выдающиеся достопримечательности. – Пиво, пожалуйста. Две. Четвертого размера. Ну, в смысле, четверку. – Парень кое-как оторвал взгляд от «ананасовых полей» официантки и перевел взгляд на её лицо. Девушка мило улыбнулась, и, подмигнув Беннингтону, ушла выполнять его заказ.
И теперь парень поймал себя на мыслях, что пора бы ему заканчивать по ночам не только херню о диком западе смотреть, но ещё и кое-какие другие программы.
Через пару минут его заказ был выполнен, и официантка, что принесла ему первую порцию пива, все-таки решила познакомиться с хранителем Ареса. Беннингтон не имел ничего против, поэтому уже через пару минут у него в кармане одиноко пылился её телефонный номер, а развязная девушка сидела на краю его стола, демонстрируя молодому человеку свои кружевные чулки. Правда, за те пять минут, что они провели вместе, Беннингтон уже изрядно пожалел, что решил завязать знакомство с официанткой, ведь за столь короткое время она успела рассказать ему всю свою жизнь, от рождения и до сегодняшнего дня. Хранитель уже знал, что девушка выросла без отца, что в третьем классе она в первый раз поцеловалась, в пятом – влюбилась, в десятом – у неё был первый секс, а неделю назад она поступила в университет.  Чез же не мог вставить не слова, а кое-что сказать он очень хотел. А именно, что-то вроде: «Бляяяяя, да отвали уже от меня! Даже сиськи не возмещают отсутствие твоего мозга». Но Беннингтону оставалось лишь смирно пить свой пиво и слушать разговоры других людей в баре. Однако вскоре очень кстати зазвонил телефон и Честер поклялся, что памятник возведет тому, от кого этот звонок исходил.
- Беннингтон! Где тебя черти носят!? - То была Алиса, вторая женщина в жизни Честера после Анны, а по совместительству и староста его группы.
- Меня?.. Я в баре. - Выдавил Чес, отворачиваясь от официантки.
- Какого черта ты в баре!? Ты мозги последние пропил!? Сегодня у нас лекцию ведет очень важный человек и все, кто не явятся, будут поставлены под вопрос учебы в университете! Бери ноги в руки и вали! - Было слышно, что Алиса не шутит. Нажав на кнопку Off, сунув телефон в карман, Хранитель Ареса буквально скинул с себя миловидную блондинку и поспешил удалиться из прокуренного и пропитого заведения. Через пятнадцать минут он уже стоял у входа в аудиторию, где уже все мирно сидели и слушали занудные вопли "важной шишки".
- Можно, м? - Без стука, как будто так и нужно, Честер беспардонно прервал профессора и, не дожидаясь его разрешения, прошел на единственное свободное место, ловя на себе осуждающие взгляды. Примостившись рядом с неизвестным ему до этого блондином, Беннингтон, подперев морду лица рукой, стал с наигранным интересом слушать вопли профессора.

А Честер продолжал спокойно сидеть на своем уже подогретом месте, уныло подперев физиономию рукой и с наигранным интересом слушая профессора. Нет, парень иногда и правда был не против послушать что-то, что не ограничивалось его повседневным словарным запасом:  "Бля", "Водка", "Пиво", "Тазик", "Бабы". Так что, Беннингтон не храпел, не ворчал и даже не полез в карман за телефоном, чтобы выйти в интернет и почитать свежих анекдотов. Так что, собственно говоря, у профессора лично к Беннингтону никаких претензий возникать не должно было. Так и случилось. Внимание лектора теперь было направлено не на скучного Хранителя Бога вероломной войны, а на вызывающее поведение его соседа. Последний активно демонстрировал профессору, Честеру и остальному населению аудитории свой рьяный пофигизм и то, что ночь его была крайне веселой. Собственно, Беннингтону было откровенно срать на то, какой была у него ночь, однако, понаблюдать за перепалкой этого парня и профессора было крайне интересно. Тем более, что парень, кажется, решил выпендриться перед всей аудиторией и не промолчать, а ответить лектору.
- Может мистер Ларкин соизволит внять нам его речам, и поделиться с нами своими соображениями на этот счёт? - К фривольно развалившему на столе блондину подошел профессор и, опираясь одной рукой на парту, внимательно вглядывался в его лицо. Честер, откинувшись на спинку стула, усмехнулся уголками губ и тоже решил послушать диалог.
- Я не прочь поделиться своими метафизическими домыслами, если вы напомните мне суть вопроса. - О, а парень и правда решил выпендриться! Хранителю Аресу зачастую было не понятно, зачем люди нарываются на неприятности только для того, чтобы показать степень своей крутости.
- Считаете ли вы, что те люди которые опаздывают на лекции, предпочитая алкоголь знаниям, ведут неопрятный и неправильный образ жизни?
"Эт че, обо мне что ли?" - Беннингтон удивленно приподнял одну бровь, внимательно вглядываясь в лицо профессора. Последний, усмехнувшись, взглянул на него. "Заебись, попал, что называется, под встречный огонь в семейных разборках".
- Эм..Возможно они считают лекции простой тратой времени, и возможно, они придерживаются мнения, что настоящие знания можно получить после беседы с друзьями. - Парень не унимался, видимо, не привык отступать. За что, собственно, сразу получил по ребрам от Честера. Видимо, только последнему хватило ума догадаться, что Эмбрю своими заумными речами втягивает в неприятности не только свою персону, но и самого Беннингтона, который опоздал и нарушил дисциплину в аудитории.

В университете Честера знали. И знали как парня крайне похуистичного и ленивого. Однако к этим качествам зачастую ещё приписывался горячий пыл, ибо стоило его только задеть, как Хранитель лез в драку. И драки зачастую заканчивались плачевно. Для обоих сторон. Взять, хотя бы случай с Хранителем Антея, Льюисом Кэрроллом, мужиком раза в три крупнее Честера и раз в десять похуистичнее. Стоило ему только нос разбить Беннингтону, как последний первому ребра сломал, да и вообще, в хороший такой нокдаун на пару дней отправил. Как оплакивал тренер потерю потерь в лице капитана сборной по баскетболу.. Собственно, Кэрролл и не хотел вроде. Но аппетитно стекающая по руках кровь, не оставила Честеру другого выхода. А  сопротивление Хранителя Антея было самой главное ошибкой, ибо стихия Ареса - огонь. И только глупец будет подливать в огонь бензина. Ну, Кэрролл-то все свои мозги давным давно пропил. Вместе с Честером. Или обменял на свою гору мышц. Но этот-то парень, что такие заумные слова говорил, какого, спрашивается, хуя, на рожон полез?

Внезапно резкая боль пронзила ребра и уже было совершенно срать на то, что на тебя хитрыми маленькими глазенками смотрит профессор. Насрать на соседа, который поступил слишком опрометчиво для своего интеллекта, а он был, безусловно. Насрать на пять десятков любопытных глаз, которые поторопись затаить дыхание, как только до их ушей донесся приглушенный волчий рык, исходивший из груди Честера. Сотни раз ему Анна говорила, мол, не срывайся, не обращай внимания на идиотов, ибо даже идиоты достойны жить.

- Т-ы-и-д-и-о-т... - Процедить сквозь зубы, согнувшись пополам, чтобы хоть как-то приглушить глухое рычание. Ну, нельзя здесь и сейчас, когда столько народу. Да причем тут народ!? Просто нельзя. Но это понимал Честер. А не просыпающийся в нем Арес.
- Мистер Беннингтон? - Тонкий, как струна старой заезженной гитары, голос профессора. Он напуган. Очень напуган. - Мистер Беннингтон, с Вами все в порядке?
"Да, бля, в охуенном порядке, по мне не заметно что ли?"
- Мистер Беннингтон, может, Вам выйти? - Он засуетился, однако, больше дорожа собственной шкурой. И правда, кого бы не удивил мужик, чьи глаза стали наливаться кровью, а из груди доносилось волчье рычание?.. - Мистер Ларкин, проводите его до мед. пункта. Вы кашу заварили, Вам её и расхлебывать. - Конечно. Как только они окажутся в коридоре, он сорвется и плакала птичка. И плакала спокойная жизнь.

Беннингтон ненавидел любое проявление пафоса. А этот экземпляр просто брезжил вышеупомянутым свойством, что не могло не выводить Честера, не бесить его. Хладнокровием и спокойствием Хранитель Ареса, увы, никогда не отличался, собственно, как и его Покровитель. Посему, когда парень еле-еле вывалился из аудитории, кое-как сдерживая в себе нарастающее с каждой секундой желание размазать этого язвительного выскочку об стену, то пропустил мимо ушей все его брызжущие ядом фразочки. Беннингтону действительно было насрать, какой блондин весь такой юморной, смелый, красивый, востребованный у девушек. Сейчас для него он был очередной жертвой, которая напрашивалась на обед.
- Д-о-л-б-о-е-б... - Одно резкое движение и Гарпия оказалась приложена затылком к стене, да с такой силой, что бедный кирпич позади его головы возмущенно скрипнул и треснул на сотню маленьких кирпичат. Ну, Ларкин вряд ли потерял сознание, ибо не подобает от сильного удара Мери Сью падать в обморок. Но вот Честеру стало раз в десять легче. Странно, но крови его он не жаждал, посему вжал его в стену раза в два сильнее, наслаждаясь хрустом то ли кирпичей, то ли костей. Где-то с полминуты Хранитель Бога Войны не двигался, не шевелился, а лишь сжимал рукой его горло, ощущая биение чужого сердца. Он не взывал к силе Покровителя, сила и скорость дана была ему в качестве повседневных техник, поэтому глаза его не меняли цвет, а оставались теплого оттенка молочного шоколада. 
Из груди вновь донеслось приглушенное рычание и Честер резким движением отбросил Гарпию в соседнюю стену. Потратив минуту для того, чтобы отдышаться и прийти в себя, Беннингтон бросил этому образцу пафоса что-то вроде "Не путайся по ногами, стерва" и вышел из университета. Примостив свой зад на сидение своего автомобиля, Честер словил себя на мысли, что пафос он возненавидел ещё пуще прежнего. Словил и уехал куда-то, черт знает куда, скорее всего в бар, что называется, успокоиться.